В настоящее время в Новосибирской области, по официальным данным, 12,5 тысяч детей-сирот. Эта цифра превысила
показания мониторинга за все годы, включая послевоенные. Только у 7% детей нет родителей. 93% биологических родителей сидят по тюрьмам, лишены родительских прав или уклоняются от воспитания детей. 6900 детей (55%) воспитываются в семьях опекунов и попечителей, в приемных семьях, в семейно-воспитательных группах, в детских домах семейного типа. Остальные живут в детских домах и домах ребенка. В пяти домах ребенка Новосибирской области воспитывается около 400 детей от 0 до 4-х лет. Дети-инвалиды находятся в специализированных
домах-интернатах системы социальной защиты населения.


         200 отказных, брошенных  родителями, младенцев проходят за год через специализированный дом ребенка №2, один из лучших и старейших в Новосибирске.
За год же примерно треть детей усыновляется. В основном – зарубежными усыновителями. Около 60 маленьких новосибирцев ежегодно покидают уютный временный кров. Большая часть из них обретает за пределами Родины новый дом семью.

         Можно по-разному относиться к этому факту. Возможна негативная оценка: России не нужны проблемные дети. Родная страна,
как равнодушная мачеха, сбывает малышей с рук, освобождая себя от заботы о них.


         Другой точки зрения придерживается главный специалист отдела специальных образовательных учреждений и социальной
защиты детства администрации Новосибирской области Людмила Георгиевна Свистун.

По ее мнению, международное усыновление – благо для ребенка. Россия не может обеспечить детям необходимый уровень квалифицированной медицинской помощи.
       
Практически каждый из брошенных младенцев болен: 50% – инвалиды с детства; часто встречаются тяжелые патологии; нередко – гепатит; половина детей рождены
матерями-наркоманками; многие страдают нервно-психическими заболевания различной степени тяжести. А иностранцы берут не только больных детей, но и инвалидов охотно. И обеспечивают им совсем другое качество жизни.


         В доказательство Людмила Георгиевна рассказала о судьбе новосибирского мальчика Дениски. Родился он без обеих ножек
и одной ручки. Родители от сына отказались. Дениску ждала безрадостная доля инвалида в сиротских учреждениях области. Людмила Георгиевна увидела его в одном из домов ребенка, когда малышу было два годика. Дети гуляли на улице, а малыш одиноко лежал в своей кроватке. “А этот почему не гуляет?” – строго спросила. Врач откинула простынку, и она увидела маленького “обрубыша”. “А ребенок в это время смотрит мне в глаза, – вспоминает Людмила Георгиевна, – и, видимо, у меня был такой взгляд… Жалость, слезы. И малыш что-то почувствовал.
       
Мы молча смотрели друг на друга. Ребенок был внешне спокоен, только из глаз его выкатились две крупные слезинки. Он все понимал!.. Мы срочно начали искать Дениске зарубежных усыновителей. Искали долго. Нашли. Молодая американская пара
согласилась усыновить малыша. Он еще находился у нас в доме ребенка, а они уже заказали для мальчика маленькие протезы. Посмотрите сейчас на него, четырехлетнего! Какой счастливый ребенок!”

         Можно только порадоваться за малыша и выразить надежду, что будущее его также будет благополучным. Но если взглянуть на проблему глубже – чему радоваться-то? В сопроводительном тексте новая мама Дениски, у него сейчас другое имя, рассказывает, как непросто шла реабилитация ребенка. О том, как счастлива семья видеть его первые шаги. Текст не вызывает сомнений: ребенка искренне любят. Но в этом же “Письме благодарности” выражается признательность фирме, которая при участии государства оказывает материальную поддержку семьям в рамках программы помощи детям-инвалидам. Очевидно, семья усыновителей не смогла бы самостоятельно оплатить лечение ребенка. Но государство (американское!) не оставило их в беде.

         Смог бы мальчик получить такую же помощь в России? Очевидно, нет, раз были предприняты российской, в данном случае новосибирской стороной, вышеописанные кардинальные меры по его
реабилитации.

         Нормы по международному усыновлению прописаны в федеральном законе № 44 о государственном учете детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей и в Семейном кодексе Российской
Федерации. Иностранному усыновлению подлежат дети, которые не были усыновлены российскими гражданами в течение полугода с момента рождения. Информация о детях направляется из регионов в федеральный банк данных. Правительство РФ предлагает кандидатуру ребенка другим регионам страны. Если после предпринятых усилий ребенка не усыновили, его анкету предлагают иностранным гражданам.

         Каждое международное усыновление идет по разрешению Правительства РФ. Занимаются международным усыновлением только иностранные организации, имеющие аккредитацию Правительства РФ, одобренную
Министерством юстиции РФ. Они имеют право работать в регионах и представлять кандидатов-усыновителей для усыновления детей иностранными гражданами.
Документы по усыновлению проходят через органы внутренних дел, проверяются Министерством иностранных дел. После усыновления ребенка регистрируют в Консульстве РФ, и в течение 18 лет он является подданным России. Консульство, согласно федеральному закону, следит за жизнью ребенка: от усыновителей регулярно должны поступать отчеты.

         Тайны усыновления за рубежом нет. По достижении 18 лет юному человеку предлагают выбор гражданства. Как правило, дети выбирают гражданство той страны, где их вырастили. Так Россия теряет своих граждан, помочь которым не в состоянии.

         По информации отдела специальных образовательных учреждений и социальной защиты детства, в Новосибирской области ежегодно усыновляется около 500 детей. Половина из них – в рамках
международного усыновления.  Настанут ли времена, когда все сироты России будут находить любящих родителей в своей
родной стране?

         Дети, воспитанные в детских домах, не имеют позитивного опыта жизни в семье. Они и собственную нормальную семью создать не могут. В любом детском доме сотрудники приведут пример, когда три
поколения воспитывались здесь: когда-то мама, а потом и ее дочка, внучка…

         «Социальное сиротство растет. И если мы не начнем предпринимать предупредительных мер, а продолжим только устраивать этих детей, то проблема будет углубляться: количество социальных сирот будет расти, – считает Л. Г. Свистун. – Поэтому нам необходимо коренным образом
менять подход, прежде всего, к семье, которая воспитывает детей. Помогать ей выживать в сегодняшних условиях. Необходимо вводить такое понятие как социальный патронат. Выявлять и следить за развитием проблемных семей, поддерживать в сложный момент, когда наметилась трещина в отношениях супругов. Если
правильно будет работать социальный патронат, ситуацию можно поправить. Нельзя доводить семью до лишения родительских прав. Но даже если это произошло, нужно работать по реабилитации такой семьи. Сделать все возможное, чтобы вернуть
ребенка в семью. Заниматься этим должны органы опеки и попечительства муниципальных образований, социальные службы. Учреждения социальной защиты работают с семьей. Но выходит, что недостаточно. Если темпы сегодняшнего роста детского сиротства сохранятся, то это приведет к нарушению общественного
развития страны. Оно уже намечается. Это аномалия – такого роста социального сиротства не было даже в послевоенные годы.»

         Заботясь о семье, нельзя забывать и одиноких юных матерей. На мой взгляд, должна быть выстроена система государственной помощи и им. Мало того, что их “деяние” имеет негативный
общественный резонанс, у горе-мам элементарно нет средств к существованию.
Попала девчонка, да еще бывшая воспитанница детского дома, в беду. Ни жилья, ни родных, ни работы, ни образования толкового. Жизненного опыта с “гулькин нос”.
Не изверг же она, в конце концов,  растила бы сама своего ребенка, не подбрасывала государству. Да только куда ей пойти и как жить? Не одна она виновата…

Галина
Черезова, г. Новосибирск

Copyright © Конкурс юных репортеров, фотоконкурс, конкурс рассказов, статей Все права защищены.

Опубликовано на: 2009-05-15 (2565 Прочтено)